До сих пор ярко сверкают, переливаются радужными красками узоры, выполненные на одеждах, скатертях, полотенцах безвестными мастерицами прошлых веков. Эти символические изображения должны были, по мнению наших прадедов, принести своим владельцам удачу и благополучие, спасти «от глада и мора», отвратить воздействие злых сил, защитить ратника от ран на поле брани, способствовать продолжению рода.
Вплоть до середины XIX столетия «украсы» не изменяли, дабы не нарушить и не исказить древний священный смысл, передавали из поколения в поколение, тщательно соблюдая «каноны». Орнаменты сродни древним письменам и подобно им способны многое поведать о миросозерцании человека тех далёких эпох. Долгое время люди помнили о назначении орнаментов. Ещё в 20-30-х годах XX века жительницы некоторых северных русских деревень демонстрировали свои знания смысла изображаемого узорочья перед старейшей мастерицей села на особых «считках»: молодые девушки приносили на посиделки готовые работы и рассказывали о них перед «всем миром»[1].
Кое-где в глубинке ещё можно услышать древние названия узоров: «водяник», «Перун», хотя объяснить их смысл мастера чаще всего не в состоянии. И, тем не менее, древние узоры живут. Живут и радуют своей красотой. Живут иногда вопреки убеждениям общества или отдельных его групп, вопреки установкам того или иного государственного режима. Как-то работая в архиве Рязанского историко-архитектурного музея-заповедника, я немало посмеялась, читая переписку рязанского градоначальника и Скопинского епископа (XIX век): оба корреспондента изощренно ругали «развратных» русских баб, которые, несмотря на великие церковные праздники, упрямо разгуливали по городу в «непристойно» расшитом «нижнем» белье — народной рубахе с вышивками по подолу. Обычай требовал, чтобы вышивки выставляли напоказ, а мастерицы изображали на них то рожающую женщину, а то и «узоры первой ночи».
И всё же, несмотря ни на что, орнамент живёт. По сию пору находятся люди, умеющие украшать и желающие носить традиционные русские одежды. Долгими зимними вечерами славянские девушки и женщины при лучине вышивали и ткали узоры - один другого затейливее, украшая ими свою «сряду», чтобы потом, на празднике, щеголять перед «обчеством». Только ли красоту они ощущали? Только ли желание творческого самовыражения руководило ими? Или было и продолжает бытовать сегодня в древних символах что-то очень важное — нам, нынешним, неведомое?
Впервые мне пришлось столкнуться с необычными свойствами народного орнамента в юности, когда я работала в Рязанском историко-архитектурном музее-заповеднике. Нужно было сфотографироваться в старинном народном наряде. В соборе, где проходили съемки, из-за холода приходилось носить меховую поддёвку, но... стоило надеть расшитые льняные одежды, как вдруг стало тепло: тонкая ткань грела! Непостижимым образом! Позднее, ожидая рождения ребёнка, я поняла, что народные узоры, которые выполняли русские женщины, помимо красоты дарили будущей матери также спокойствие и терпение. Когда я рисовала орнаменты для намеченных работ - самочувствие моё чудесным образом улучшалось, проходили отёки. Позже, овладев ремеслом ручного ткачества, стала замечать, как меняется моё настроение в процессе изготовления по-разному орнаментированных изделий.
